Регион Восточного Средиземноморья имеет достаточно важное геополитическое и экономическое значение в современных международных отношениях. Именно через Восточное Средиземноморье проходят важнейшие транзитные пути, соединяющие Европу, Северную Африку, Южную Азию, Ближний и Средний Восток, а также постсоветское Закавказье и Центральную Азию. Неслучайно, что в данном регионе находится знаменитый Суэцкий канал. Именно Восточное Средиземноморье с древних времён является неотъемлемой частью Великого Шёлкового пути. Более того, в условиях дефицита энергоресурсов, зависимости экономик большинства стран от нефти и газа, значимые запасы углеводородного сырья в континентальном шельфе Восточного Средиземноморья подчёркивают значимость региона.
Однако Восточное Средиземноморье является не менее привлекательным объектом для внимания мирового сообщества, в виду высокого конфликтогенного потенциала, который составляют т. н. «узлы противостояния», подобно щупальцам, охватывающим жизненно важный для многих великих и малых государств регион. К таковым «узлам противостояния» можно отнести Арабо-израильский конфликт, Палестинскую проблему, неурегулированность внутриполитической ситуации в Ливане, Египте, продолжающуюся гражданскую войну в Сирии.
Одним из новых «узлов противостояния», в полной мере следует считать борьбу Турции, Кипра и Израиля за право разработки нефти в месторождении Левиафан, который до сих пор является неразрешённым. В частности, разработка данного месторождения, начатая Израилем и Кипром 18 сентября 2011 года, при поддержке компании США Noble Energy, вызвала претензии со стороны Турции, для которой контроль над ресурсами является одним из факторов закрепления в регионе в качестве лидера. На данный момент, умеренно исламистское руководство Турции, во главе с премьер-министром Р. Т. Эрдоганом (у власти с 2002 года), придерживается во внешней политике концепции неоосманизма, элементов пантюркизма, доктрины министра иностранных дел А. Давотоглу. Влияние данных идей на внешнюю политику Турции прослеживается в постепенном дистанцировании государства от курса интеграции в ЕС. В заявлениях турецкой стороны всё чаще можно услышать об исключительном положении Турции в Центральной Азии и на Ближнем Востоке, о претензиях на региональное лидерство, о разрешении существующих «узлов противостояния» на турецких условиях, в качестве лидера среди исламских государств региона. Также энергетический «узел противостояния» усугубляет ухудшение турецко-израильских отношений после инцидента с Флотилией мира в мае 2010 года. Всё это в комплексе послужило поводом для проведения Турцией «Операции Барбаросса – Эгейский щит». Данная операция заключается в переводе части ВМФ из Черного, Мраморного морей в регион Восточного Средиземноморья. Целью турецкой акции является сдерживание разработки месторождения Левиафан, усиление присутствия Турции в Эгейском, Адриатическом, Красном море, под предлогом охраны своих судов.
Учения военно-морского флота Турции у берегов Кипра:
Соответственно, данный исход событий создал угрозу интересам Греции в Восточном Средиземноморье, для которой данный регион является ключевым приоритетом. Однако, в чём заключаются интересы Греции в данном регионе?
Во-первых, Восточное Средиземноморье является сферой национальных интересов Греции, ибо под её государственным суверенитетом находится большая часть островов в Эгейском море. Более того, греческие морские территории являются объектом приграничных споров с Турцией, которые не раз приводили к инцидентам и провокациям в 70-е – 80-е гг. До сих пор актуальным является Эгейский спор, касательно разграничения территориальных вод Эгейского моря, воздушного пространства, исключительных экономических зон, месторождений континентального шельфа. Исходя из этого, усиление военного присутствия Турции в Восточном Средиземноморье, создаст угрозу решения территориальных споров на условиях Турции, что превратит о-ва Греции в Эгейском море в анклавы в рамках турецких территориальных вод.
Во-вторых, важным национальным интересом Греции является соблюдение условий доктрины «Единого оборонного пространства» с Кипром 1993 года, согласно которой, Греция и Кипр должны согласовывать внешнеполитические позиции, Греция обязывается гарантировать обороноспособность Кипра, проводить с ним стратегическое партнёрство. В соответствии с данной доктриной, Греция при любых обстоятельствах обязывается гарантировать национальные интересы Кипра, поддерживать Кипр в любых вопросах, как по Кипрской проблеме, так и по спору вокруг месторождения Левиафан. Национальным интересом Греции также является гарантия безопасности 30 тыс. греческих граждан, проживающих на территории Кипра, которые могут пострадать в результате использования силы, либо угрозы со стороны Турции для прекращения совместных разработок Кипра и Израиля.
Кроме того, давайте попробуем выделить ряд составляющих национальных интересов Греции в Восточном Средиземноморье.
Экономическая и энергетическая составляющая. Известно, что месторождение Левиафан, по данным U.S. Geological Survey, составляют от 453 млрд. до 122 трлн. куб. м природного газа, от 90 до 174 млрд. бар нефти, что может обеспечить не только удовлетворение энергетических потребностей Греции и Кипра, но и создать предпосылки проведения альтернативных маршрутов экспорта энергоносителей в ЕС. Данные перспективы дают Греции возможность исполнять роль транзита энергоносителей в ЕС, получать экономические дивиденды от транзита нефти и газа, тем самым укрепляя национальную экономику, решать долговые обязательства перед партнёрами по ЕС. Известны два варианта экспорта энергоресурсов из месторождения Левиафан. Первый предполагает создание в течении 15 лет компанией США Noble Energy заводов по производству сжиженного газа (до 15 млрд. куб. м / день) на территории Кипра и Израиля, а затем транспортировку танкерами к портам Греции, откуда далее по созданному газопроводу направляться в ЕС. Второй проект предполагает удовлетворение интересов, как Греции, так и всех сторон спора, разработанный Кипром, который включает создание газопровода и нефтепровода для экспорта энергоносителей в ЕС с включением как территории Турции, так и Греции.
Политическая составляющая. По нашему мнению, для Греции важно не допустить срыва Турцией председательства Кипра в ЕС с июля 2012 года, который является основным союзником Греции, благодаря которому Греция рассчитывает добиться новых преференций со стороны ЕС в решении социально-экономического кризиса.
Таким образом, интересы Греции в Восточном Средиземноморье обуславливают контр-турецкую позицию этой балканской страны.
Однако необходимо выяснить, какие возможности имеет Греция для влияния на сложившуюся ситуацию в Восточном Средиземноморье в контексте собственных интересов? Каковой может быть роль Греции в разрешении запутанного «узла противостояния»?
На самом деле Греция имеет достаточно возможностей влиять на развитие ситуации в регионе, в отличие от других сторон противостояния.
Во-первых, энергетическая и экономическая составляющая национальных интересов Греции вокруг разработки месторождения Левиафан, в какой-то степени совпадают с интересами ЕС, США. Оператором совместной разработки Кипром и Израилем является компания США Noble Energy, в собственности которой будут находиться инфраструктура для разработки месторождения. ЕС в свою очередь не менее заинтересован в разработке данного месторождения Кипром и Израилем, для диверсификации направлений импорта газа. Демонстрация силы Турцией, попытка срыва данной разработки, вызывает осуждения, усугубляет и без того усложнившиеся отношения Турции с ЕС, США. Также определённым фактором, способствующим поддержке Греции, Кипра, Израиля со стороны ЕС, является усиление антиисламских отношений в Европе, где турецкая диаспора занимает не последнее место. Исходя из этого, членство Греции в ЕС может послужить как возможность сдерживания провокационных действий Турции.
Во-вторых, требования Турции о передаче части месторождения Левиафан Турецкой республике Северный Кипр не имеют под собой международно-правовой основы, в виду того, что сепаратистские образования не имеют международной правосубъектности, а значит, не могут выступать в качестве сторон межгосударственного спора.
В-третьих, важным фактором, который даёт Греции возможность влияния в Восточном Средиземноморье, следует считать членство в НАТО наравне с Турцией. Несмотря на глубокий кризис, неэффективность реагирования НАТО на региональные кризисы («война 888»), гипотетическое нарушение Турцией Устава НАТО и начало применения силы, что маловероятно, выполнение Грецией своих обязательств по доктрине «совместной обороны» 1993 года, а значит выступление на стороне Кипра против другого члена НАТО (Турция), окончательно подорвёт авторитет США, эффективность альянса. Соответственно, США приложат все усилия для давления на Турцию, одним из которых является зависимость Турции от США в военно-техническом сотрудничестве. Также Турция является заложником договорённостей по вопросам Курдистана. В случае полного выхода из-под контроля США, последние будут способствовать оказанию поддержки иранским курдам на границе с Турцией, что приведёт к усилению центробежных тенденций в самой Турции.
В-четвёртых, вариантом усиления влияния на ситуацию в регионе может стать создание альянса Греция-Кипр-Израиль, способного стать противовесом формирующемуся альянсу Турции и Египта (альтернатива Израилю). Предпосылкой подобного альянса можно считать усиление военного сотрудничества Израиля с Грецией, после разрыва военно-технического сотрудничества Турцией, отказа последней предоставить свою территорию, воздушное пространство для учений «Анатолийский орел», что привело к проведению аналогичных учений ВВС Израиля, НАТО на территории Греции. В данном случае, учитывая дипломатическую поддержку со стороны ЕС, у Греции, Кипра, Израиля есть шанс на осуществление более эффективного давления на Турцию, т. к. её новый союзник Египет охвачен продолжающейся, крайне нестабильной внутриполитической ситуацией, что нивелирует его возможность выступать в качестве надёжного военно-политического союзника Турции. Однако нельзя отрицать факт того, что оформление альянса Греция-Кипр-Израиль не выгодно ни США, ни НАТО, в виду того, что это будет способствовать конфронтации Греции и Турции, что невозможно согласно Уставу НАТО, и что нанесёт ещё один удар по имиджу и эффективности альянса. Также оформление Турции и Израиля в рамках двух конфронтационных альянсов недопустимо для США, т. к. Турция и Израиль в равной степени исполняют роль плацдарма США в Восточном Средиземноморье, альтернативы которым на данный момент нет, после смены лояльных режимов стран Магриба в ходе «Арабской весны».
В-пятых, на наш взгляд наиболее приемлемой возможностью Греции влиять на ситуацию в Восточном Средиземноморье, является выполнение роли посредника в противостоянии Турции, Кипра, Израиля, продвигая идею взаимовыгодного компромисса путём проведения определённых уступок сторонами спора. Очевидным является то, что основой компромисса должен стать кипрский проект строительства перспективного газо- и нефтепровода. Турция должна отказаться от передачи части месторождения Левиафан Северному Кипру, в обмен на смягчение Израилем блокады Сектора Газа, разрешения поставки продовольствия, средств первой необходимости при условии совместной проверки всех судов на наличие оружия, материалов двойного назначения. Израиль, в свою очередь, должен предоставить материальную компенсацию семьям погибших граждан Турции в ходе инцидента с Флотилией свободы в мае 2010 года. Также допустимым, с целью достижения компромисса, является передача части добываемого газа Северному Кипру, в обмен на его отказ от претензий на часть месторождения Левиафан, гарантию его безопасности. Что касается самой реализации энергетического проекта, то для экспорта добываемого Израилем и Кипром газа и нефти, необходимо построить газо-, нефтепроводы. Они должны проходить через территорию Кипра, по дну Средиземного моря, по территории Турции, далее через Босфор и Дарданеллы, по территории Греции, для поставки газа и нефти в ЕС, включая ответвления на территорию Израиля. В таком случае удовлетворение интересов всех сторон противостояния будет способствовать уменьшению напряжённости в регионе, удовлетворению интересов Греции и других государств, а значит разрешению данного узла энергетического противостояния.
Таким образом, для эффективного разрешения узла противостояния между Турцией, Израилем и Кипром, важной является роль Греции в качестве посредника между сторонами противостояния, с целью продвижения идеи создания трубопровода Кипр - Израиль – Турция – Греция – ЕС как фактора нивелирования противоречий путём удовлетворения экономических и энергетических интересов как Греции, так и всех противоборствующих сторон.
